ИЗ АРХИВА: ВПЕЧАТЛЕНИЯ (ЗАМЕТКИ О РУССКОМ ХУДОЖНИКЕ). КИМ БРИТОВ.

ВПЕЧАТЛЕНИЯ (ЗАМЕТКИ О РУССКОМ ХУДОЖНИКЕ)

Самые ранние, а потому самые яр­кие и запомнившиеся чувства Кима Николаевича Бритова - человека, прошед­шего по земле 75 лёт: первые ручьи среди пахнущего вес­ною снега и акварельная копия школь­ного учителя с картины А.Саврасова "Грачи прилетели"; радостное ощущение жизни весной 45-го; картина И.Левитана "Март".

Наиболее яркие впечатления детст­ва - весна. Пробуждение природы, темные проталины на пригорках, ко­раблики в первых ручьях, плотные, си­ние мартовские тени на снегу. Запах - особый, непередаваемый аромат пер­вого солнца и весны, запах набухшего влагой снега вперемешку с оттаявшим конским навозом, прошлогодними листьями и травой, запах "отходящей" земли. И ощущения - ощущения непре­менного праздника. Или поистине потрясение, связанное с увиденной в такие весенние дни в школе, на перемене, незамысло­ватой акварели - копии саврасовских "Грачей", нарисованной учителем С.М. Чесноковым в стенной газете. Потрясение от узнавания своей Родины, и непохожей, и так знакомой на этой кар­тине. Удивление, что так - узнаваемо, достоверно, реалистично, - можно ото­бразить увиденное.

Простой, обычный уголок обычной улочки с покосившимися заборами, перелесок на холме, извилистая не­быстрая темноводная речка, раздолье русского поля. Всё такое пронзительно родное, знакомое... Пейзажи Родины... Пожалуй, именно эти впечатления сохраняются и поныне в весенних, да и не только этого времени года, пейзажах Мастера.

Весна сорок пятого... Уже не так мно­го среди нас тех, кто знает тот год не понаслышке. Бритов встретил май 45-го года на немецкой земле. И полвека спустя, будучи в поездке в США, на вопрос: "А доводилось вам уже встре­чаться с нами, американцами?" - отве­чал, чуть откинувшись: "Конечно... На Эльбе..."

Так вот именно тогда Ким Бритов ощутил - не почувствовал, но именно ощутил радость жизни. А вокруг весна, и вновь пробуждение соков земли, и не такой уж черной видится грязь под нога­ми, и зелень пробивающейся травы не­обычайно ярка, и солнце светит вроде не совсем так, как хотя бы взять вчераш­нее... Весна, победная весна... Уже после войны, в народном тогда журнале "Огонек", увидел вдруг репродукцию И.Левитана "Март". И вновь впечатление от вроде бы когда-то виденного раньше, знакомого и ро­дного пейзажа.

Наверное, одно из главных впеча­тлений российского зрителя, кото­рый смотрит на картины Кима Бри­това, - это узнаваемость. Узнаваемость лесной поляны, кусочка улицы, церков­ки на пригорке, базара в небольшом го­родке, оврага с быстрыми ручьями... Уз­наваемость Родины... То же и для зрителя "не нашего". Хотя и для него пейзажи как бы узнаваема. Кажется, именно так зарубежный цени­тель пейзажа видит и воспринимает при­роду России - по её провинции. Бритов имеет возможность обобщать образы. Он многое повидал на своем веку: Европу сороковых, Совет­ский Союз 50-80-х годов, страны дальнего зарубежья в 70-90-х. И для него родная земля не ограни­чивается одним селом или городом. Он по-прежнему много ездит по Владимирщине, бывает и в других регионах. И, ко­нечно, как у всякого человека, есть у Бри­това любимые места - областной Вла­димир и провинциальный Гороховец, пе­релески под Ковровом и Мстёрой.

Го­родские и природные пейзажи. Иногда - натюрморт, портрет. Бритов любит писать базары, ярмар­ки. Это разноцветье, шум и сутоло­ка, несущиеся с полотен, навевают у зрителя воспоминания тридцати- и более летней давности, когда такой же гомон стоял на торговой площади Суз­даля или "за рядами" в центре Владимира, да, наверное, и во всех городах и городках России. Ким работает быстро. Очень быстро и нетерпеливо, порой даже резко, неистово. Он вообще нетерпеливый человек, и, по-моему, у него часто про­является своеобразный охотничий азарт - "схватить" увиденное, непременно за­печатлеть именно первое чувство - цве­та, формы. «А я вот так вижу!" - руки вразлёт, утверждающий кивок головы и сжатые губы.

Две недели не был в мастерской Кима Николаевича. На полу расставлены новые работы – более десятка полотен. И какие роскошные! -яркие, сочные, хотя на дворе промозг­лый тусклый ноябрь. Я приехал, заходи, посмотришь, чего "наболел", - это его первые слова в апреле после месячного пребы­вания в профилактории, в Пенкино. Мастерскую снова не узнать - три десятка этюдов (это он так называет - "этюды", хотя любой из них может составить гор­дость собрания для знающего коллек­ционера), пятнадцать новых больших пейзажей. - А это где, в Пенкино? - Да, там. - Так погоды-то не было. - А я по впечатлению... Недавнее признание Кима Николае­вича: - Ты знаешь, у меня вот такое чувство, что я только начинаю ра­ботать... Какие-то новые, неизъяснимые впечатления жизни... Даже в местах, где ранее бывал часто, появились совсем новые для глаза состояния природы...

Любимые времена года Бритова весна и осень. Переломные момен­ты природы - зарождение жизни и ее замирание. Эти ежегодно повторяю­щиеся периоды вызывают творческий подъем у художника. Запечатлеть Ро­ждение, зафиксировать Угасание. А чис­то летних или зимних пейзажей у К. Бритова буквально единицы за весь более чем полуве­ковой творческий путь. Наверное, в эти време­на года он готовится к предстоящим "броскам" на полотно. Зная "слабость" Кима Николаевича к видам очарова­тельного Гороховца, предлагаю ему посмот­реть фотографию горо­да, снятого с высоты птичьего полёта. Даже не стал глядеть, обро­нив, как бы для себя, по пути к мольберту: "Свер­ху - для искусства неес­тественно" Любимые присказки: "Вот. И всё...", "По­нимаешь, тут вот та­кое вот дело..." Да, эмоциональный. Да, порой резко­ват. И взгляд быва­ет колюч. Но всегда - че­ловек искренний, не из­меняющий себе, друзь­ям, не приспосабливаю­щийся к кому-то или к чьему-то мнению, азар­тно отстаивающий свою точку зрения, свой взгляд на жизнь и её множественные прояв­ления.

Исполненный в 1995 году С.Скура­товым фотопортрет Кима Никола­евича Бритова, наверное, лучше всех передаёт личность Художника. Ум­ный, с искоркой, проницательный взгляд из-под нависших бровей; чуть тронутый улыбкой уголок рта; в позе сидящего в кресле-качалке - спокойствие и уверен­ность человека, много знающего, мно­гое повидавшего на своем веку и имею­щего что сказать людям. У него есть и критики, а как же без них. И Бритов нормально, при всей своей горячности и нетерпимости, относится к ним: "Ну и пусть говорят. Пусть доказывают. Но - искусством сво­им... Вот тут и поспорим".

8 января Киму Николаевичу Бритову - 75. Думаю, трудно придется ему в этот день. При всей внеш­ней приятности принимать многочислен­ные поздравления от друзей, знакомых, поклонников своего таланта, наверняка К. Бритов будет немного "не в своей та­релке", переминаясь, глядя себе под ноги и смущенно шебурша бороду. А чуть позже будет большой Празд­ник - персональная выставка замеча­тельного русского мастера.

Источник: Матюшкин, М. Впечатления // Молва. – 2000. – 5 января.